Кубанский государственный технологический университет

Не радостей я жду, — прошу тебя понять! Я брошусь в вихрь мучительной отрады, Влюбленной злобы, сладостной досады; Мой дух, от жажды знанья исцелен, Откроется всем горестям отныне: Что человечеству дано в его судьбине, Все испытать, изведать должен он!

Следует отметить, что культура Нового времени связала прогресс челове­чества именно с наукой, которая и Фаусту видится единственным путем, веду­щим людей к счастью и процветанию. Но это уже не отвлеченное «книжное» знание, а знание, дающее власть над природой, над миром. Этим Фауст рази­тельно отличается от своего помощника Вагнера и пришедшего к нему за сове­том студента, постигающих знания ради знаний или славы [11, 374]:

...не в славе суть. Мои желанья — Власть, собственность, преобладание. Мое стремление — дело, труд.

Превыше всего для Фауста — творить, создавать, действовать. Недаром он отказывается от общепринятого перевода Священного писания — «В начале было Слово», так как «Слово», а вместе с ним «Мысль», по мнению Фауста, не может творить и действовать. И началом всех начал Фауст провозглашает «Деяние», «Дело». Отказ от действий, от творчества, от движения вперед равно­силен гибели для Фауста. Недаром, по договору, заключенному Фаустом с Ме­фистофелем, последний может завладеть душой Фауста, когда тот выразит пол­ное удовлетворение действительностью и воскликнет: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!»

Образ Фауста — это образ человека науки, но это и образ человека потреб­ления и насилия, человека цивилизации [3, 85]. Во имя прогресса человечества он готов использовать все средства, оправдывая неизбежность зла на пути к добру. Так, Фауст жертвует любовью Маргариты, губя ее и всю ею семью. Для него в мире есть нечто более важное, помимо Гретхен. «Она не первая», — предвещает Мефистофель. И действительно, скольким Маргаритам предстоит погибнуть в будущем во имя истины научного прогресса. Побеждая стихию и возводя город на месте, отвоеванном у моря, Фауст преследует благородные цели. Новый край должен стать безопасным местом, где народ мог бы спокойно трудиться и жить счастливо. Но чтобы очистить местность, Мефистофель сжи­гает домик Филемона и Бавкиды. Их гибель не входит в расчеты Фауста. Но такова была изнанка его подвига: воздвигая на берегу новый город, он неотвра­тимо разрушал прежний уклад жизни.