Кубанский государственный технологический университет

«Система», или «структура» в лингвистике — эквивалент «гештальта» пси­хологии — одинаково чужда объективному существованию естественных про­цессов и ментальному существованию идеи. Как известно, термин «структура» Соссюром практически никогда не употреблялся, однако принцип внутренней организации языка содержится в его определении языка как «системы, все эле­менты которой образуют единое целое» [9, 147]. Язык — система знаков, каж­дый из которых имеет смысл только по отношению к другому⁶. «Поскольку

Соссюр готов был отрицать за знаками любой другой смысл, кроме "диакрити­ческого", он не мог обосновать язык с помощью системы позитивных идей. Единство, о котором он говорит, это единство сосуществования, каковым явля­ется единство элементов свода, поддерживающих друг друга» [2, 44]. Следуя за Соссюром, Мерло-Понти относит возникновение смысла к результатам синер- гетического взаимодействия знаков. Даже отсутствие знака несет в себе смысл, так как само является знаком, который можно связать с другими. Так, молчание является важной составляющей частью коммуникации, поскольку нередко зна­чение речи составляет совокупность того, что сказано, и того, что не сказано.

Мерло-Понти находит применение диакритической парадигме в области онтологического обоснования существа мира. Описание бытия не может состо­яться в терминах чистой позитивности. «Абсолютный ноль, бытие без ограни­чений не подлежит рассмотрению» [2, 27]. Следует говорить не о бытии и ни­что, а скорее, о «видимом» и «невидимом». Невидимое — не то, чему не свой­ственна видимость, но то, что пребывает невидимым. «Невидимое — это рельеф и глубина видимого» [2, 27]. Никакая вещь не показывает себя или свою сторо­ну иначе, как пряча другие вещи и другие стороны и разоблачая их в этом акте сокрытия. Видеть означает добираться до невидимого, до бытия сокрытости. Философия, постигая топологию бытия, воскрешая тут-бытие, обнаруживает это скрещивание видимого и невидимого. Ее опыт — опыт «прохождения через стену бытия». «Она погружается в чувственный мир, во время, в историю, туда, где они сочленяются, она преодолевает их, не полагаясь на собственную силу, а следуя их смыслу» [2, 27]. Лингвистическая модель Соссюра является одним из ключей к жизненному полю — «плоти мира», новой перспективой рассмотре­ния рациональности, истории, культуры. Она обладает некоей универсально­стью в той мере, в какой «превращения частного в публичное, мысли в слова и слов в мысли, это отовсюду проникающее эхо, делающее так, что тот, кто гово­рит с другим, говорит с самим собой, а вместе все мы говорим о бытии, это ки- шение слов за словами, мыслей за мыслями — эта всеобщая заменимость всех на все является своего рода стабильностью» [2, 25-26]. Онтологическая ста­бильность, свойственная языковому существованию, «установленность (montage) на универсальной диакритической системе» [3, 287] присущи любому роду бытия.